Центр стратегических и международных исследований США о беспорядках в Иране — часть 2
Вокруг Ирана, Зарубежные материалы по Каспию

Центр стратегических и международных исследований США о беспорядках в Иране — часть 2

Наш портал продолжает публикацию перевода статьи сотрудника Центра стратегических и международных исследований США (CSIS) Энтони Х. Кордесмана – Кризис в Иране: что теперь? (The Crisis in Iran: What Now? By Anthony H. Cordesman)

Во второй части материала автор анализирует экономические причины беспорядков в Иране, а также делает ряд рекомендаций для выработки и реализации политики США и их союзников из числа арабских стран в отношении Ирана.

Первая часть опубликована по следующей ссылке.

Экономические причины беспорядков

Также существуют убедительные данные, показывающие, что подавляющее большинство иранцев пострадали от неэффективной экономической политики Ирана после правления Шаха и от издержек военных действий режима. Это многое объясняет, в частности то, почему беспорядки концентрировались не в Тегеране, а распространились по всей стране — от Керманшаха и Хорремабада на Западе до Тонекабона на Каспии г. Бендер-Аббаса на юге и Мешхеда на Востоке.

Как и в случае с большинством развивающихся стран, иранское правительство пытается представить экономическое положение в стране в более лучшем виде, нежели его характеризуют международные источники Так, МВФ и Всемирный банк недавно опубликовали последние оценки, которые дают достаточно точную картину текущих проблем Ирана. Эти оценки доступны в интернете, и дают представление об истории ошибок правительства в сфере экономической политики еще до периода падения Шаха и характеризуют их дальнейшее влияние на иранский народ.

Режим Шаха был свергнут потому, что не смог выстроить эффективную экономику, которая бы удовлетворяла потребности своего народа, а также из-за его авторитаризма и репрессий. Экономика Ирана была сформирована путем революции и ирано-иракской войны в течение восьми лет в период между 1989 и 1988 годами. Он плохо управлялась с момента прекращения военных действий и, в частности, в период руководства Президента Махмуда Ахмадинежада в период между 2005 и 2013 годами.

Всемирным банком и МВФ было признано, что покинув свой пост  Ахмадинежад оставил плохо организованную армию, большой долг, проблемы с продовольствием и топливом, расширенный государственный сектор и барьеры для частного сектора и развития. Фактически он стал одним из самых бездарных лидеров в иранской истории. Многие из нынешних популярных жалоб и протестов являются следствием его ошибок.

Экономические Нарративы

Избрание Рухани в 2003 году все-таки привело к ряду важных экономических реформ, несмотря на введение санкции США, ООН и ЕС. Недавно ЦРУ и Всемирный банк дали довольно оптимистичные оценки поводу экономическое будущего Ирана в ближайшей перспективе, хотя многие оценки роста в конце 2016 и начале 2017 года оказались ниже реального роста. Поэтому сегодня прогнозы роста от МВФ на 2018-2022 выглядят слишком оптимистичными.

По данным ЦРУ, экономика Ирана отличается значительным влиянием государства, неэффективностью и зависимостью от экспорта нефти и газа. Иран также обладает значительным потенциалом в сельском хозяйстве, промышленности и сфере услуг. Иранское правительство напрямую владеет и управляет сотнями государственных предприятий и косвенно контролирует множество компаний, аффилированных с силами безопасности страны. С учетом инфляции, регулирования цен, дотаций, банковская система обеспечивает миллиарды долларов безнадежных кредитов, что отягощает экономику и подрывает потенциал для частного сектора.

Частный сектор включает в себя мелкие мастерские, сельское хозяйство, некоторые производства и услуги, в дополнение к среднему бизнесу в сферах производства цемента, горнодобывающей промышленности и металлообработки. Значительна и степень неформальной активности на рынке, что способствует распространению коррупции.

Фискальные и монетарные ограничения, после расширения международных санкций в 2012 году в отношении Центрального банка Ирана и экспорта нефти, существенно снизили объем продаж иранской нефти, что привело к сокращению государственных расходов и вызвало резкое падение курса валюты. Экономика Ирана сократилась впервые за два десятилетия – в течение 2012 и 2013 годов, но рост возобновился в 2014 году. Иранский фондовый рынок опустился в период между 2013 и 2015 годами. Иран продолжает страдать от высокого уровня безработицы и неполной занятости. Отсутствие рабочих мест заставило многих образованных представителей иранской молодежи в поисках работы выехать за рубеж, что приводит к значительной «утечке мозгов».

В июне 2013 года, выборы Президента Хасана Роухани создали повсеместную атмосферу общественных ожиданий улучшения экономической ситуации и расширения международного взаимодействия. Роухани удалось добиться некоторых успехов, в том числе сдержать инфляцию, а в июле 2015 года, было получено обещание снятия санкций для Ирана подписанием совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). СВПД, которое существенно ограничивает ядерную программу Ирана в обмен на размораживание иранских активов и возобновление участие Ирана в международной торговле, должен стимулировать прямые иностранные инвестиции и экономический рост, увеличить товарооборот.

Анализ экономики Ирана от Всемирного банка и МВФ, которые восходит к концу 2016 или началу 2017 года, делает акцент на ключевых ошибках эпохи Ахмадинежада и даёт относительно оптимистичные оценки прогресса Ирана в 2017 году и в последующие годы.

Например, в обзоре иранской экономики от Всемирного банка, опубликованном на сайте организации 1 апреля 2017 года, заявлено, что Иран является второй по величине экономикой в регионе Ближнего Востока и Северной Африки после Саудовской Аравии. По оценкам Всемирного банка, валовой внутренний продукт (ВВП) в 2016 году составил 412.2 млрд. долларов США. Иран также является вторым по численности населения в регионе после Египта, по оценкам его население составило 78,8 млн. человек в 2015 году. Экономика Ирана характеризуется нефтегазовой отраслью, сельским хозяйством и сектором услуг, а также заметным присутствием государства в производстве и финансовом секторе. Иран занимает второе место в мире по запасам природного газа и четвертое место по разведанным запасам нефти. Экономическая деятельность и доходы государства по-прежнему зависят в значительной степени от доходов от нефти и, следовательно, остаются неустойчивыми.

Иранские власти приняли комплексную рыночную стратегию реформ, что отражено в 20-летнем обзорном правительственном документе и шестом пятилетнем плане развития на период 2016-2021 гг. Шестой пятилетний план развития состоит из трех компонентов, а именно, развития устойчивой экономики, прогрессе в области науки и техники и поощрение культурного совершенства. В экономической сфере план развития предусматривает ежегодный экономический рост на уровне 8 процентов и реформы государственных предприятий, финансовой и банковской сферы, а также утверждает распределение и управление нефтяными доходами в числе  главных приоритетов правительства в течение пятилетнего периода.

Иранское правительство осуществило серьезные изменения в своей программе субсидий на основные продукты, такие как продукты нефтеобработки, вода, электричество и хлеб. Это привело к умеренному повышению эффективности расходов и экономической деятельности. В целом косвенные субсидии, которые были оценены в эквиваленте 27% от ВВП в 2007-2008 годах (около 77,2 млрд $), были заменены на программы прямого перевода денежных средств для иранских семей. Второй этап плана реформирования субсидий начался весной 2014 года, который включает в себя более постепенную корректировку цен на топливо, чем предусматривалось ранее и большую адресность денежных выплат семьям с низким уровнем дохода. Около 3 миллионов семей с высокими доходами уже вычеркнуты из этих списков. В результате, расходы на целевые субсидии сократились до 3,4% ВВП в 2016 году с 4,2% в 2014 году.

После снижения почти на 2% в 2015 году, экономика Ирана резко отскочила в 2016 году на примерно 6,4 процента. Последние имеющиеся данные за первое полугодие иранского календаря 2016 году (заканчивается в марте 2017 года) предполагают, что иранская экономика росла ускоренными темпами на 9,2% (в годовом исчислении) во втором квартале (в соответствии с июль-сентябрь 2016 года) после роста на 5,2% в первом квартале. Таким образом, общий рост в первом полугодии 2016 года составил 7,4 процента, а ненефтяной ВВП вырос только на 0,9 процента. Несмотря на доминирование нефтяного сектора, что обусловило положительный эффект от Совместного всеобъемлющего плана действий на добычу и экспорт нефти, есть также некоторые признаки активности в несырьевых секторах.

Уровень безработицы вернулся к трехлетнему максимуму в 12,7% (или 3,3 млн. безработных) во втором квартале 2016 года, несмотря на высокие темпы роста в этот период. Это увеличение в основном отражает увеличение коэффициента трудового участия до 40,4% по сравнению с 35,4 процента в январе-марте 2014 года.

Бедность, по оценкам, снизились с 13,1 процента до 8,1 процента в период между 2009 и 2013. Это было скорее из-за универсальной программы денежных трансфертов в конце 2010 года, которые предшествовали отмене субсидий на электроэнергию и хлеб. Программа, кажется, более чем компенсирует вероятное увеличение затрат энергии из менее обеспеченных семей, что будет способствовать положительному росту потребления наименее обеспеченных 40 процентов населения, хотя в целом рост потребления в период с 2009 по 2013 год был отрицательным.

В среднесрочной и долгосрочной перспективе, перспективы роста будут зависеть от темпов реинтеграции Ирана в мировую экономику в сфере банковского дела, торговли и инвестиций и осуществления ключевых структурных реформ. Темпы роста в 2017-2019, как ожидается, отступят на уровень чуть выше 4 процентов.

Задачей нового правительства, после выборов, возможно, будет определение приоритетности реформ, изложенных в новом пятилетнем плане развития, и неуклонная их реализация. При этом нужно будет решать вопросы структурных реформ, которые будут стимулировать рост ненефтяного сектора путем создания равных условий для существующих и новых компаний, улучшения бизнес-среды и эффективности рынков труда.

Аналогичным образом экономическую ситуацию по Ирану, характеризует опубликованный в октябре 2017 года обзор МВФ.

Экономические Данные

Задним числом говорить всегда легче, чем предвидеть. Не займет много труда, чтобы догадаться, что ЦРУ, МВФ и Всемирный банк в ближайшее время пересмотрят ключевые части своих отчётов с учетом экономических источников нынешних протестов и беспорядков в Иране. Очевидно, что сосредоточение усилий на изучении национальных эконометрических и финансовых тенденций не является адекватным способом оценки эффективности данного государства, уровня риска и необходимости реформ и перемен.

В то же время, экономические данные ЦРУ, МВФ и Всемирного банка обеспечивают более глубокое понимание потенциальных причин нынешних волнений в Иране. Еще раз следует подчеркнуть, что такие отчеты не могут полностью говорить сами за себя. Взятые из источников они должны быть внимательно проанализированы экспертами и рассмотрены в контексте текущих событий.

У Ирана проблемы были в значительной степени определяются внешними силами. Статистика МВФ и анализ динамики мировых цен на нефть показывают, что Иран столкнулся с теми же экономическими проблемами, что и любое другое государство, зависящее от доходов от экспорта нефти: получив сокращение почти 50% стоимости своего экспорта нефти.

Санкции ударили первым, а затем произошло падение по нефти и нефтяным ценам. Санкции США, ООН и ЕС санкции сократили ежегодные экспортные доходы Ирана с 99 миллиардов долларов в 2011 году до 68,3 млрд долларов в 2012 году и в 2013 году 48,8 миллиардов. В 2014 году они повысились 50,7 млрд$, но сочетание санкций и падения цен на нефть снова сократило их, но уже до 29,4 млрд долларов в 2015 году. В 2016 году доходы  восстановились до уровня в 36,2 млрд долларов.

Истинное положение по нефтяным ресурсам в Иране в пересчете на душу населения не так радужно Иран никогда не тратил свои нефтяные богатства на свой народ, и статья IV доклада МВФ за февраль 2017 перечисляет длинный список способов, посредством которых Тегеран нерационально тратил свои нефтяные богатства.

В Иране достаточно плохая по качеству нефть по сравнению с большинством других экспортеров в Персидском заливеВ 2016 году уровень экспортных поступлений от продажи нефти на душу населения составлял всего 453 доллара, это половина средней для ОПЕК величины в размере $912.

СВПД всё таки достаточно неплохо компенсировал потери Ирана от обвала мировых цен на нефть. Представляется сомнительным, что многие иранцы поняли сложные взаимосвязи между падением цен на нефть и дополнительными доходами, полученными Ираном после ядерного соглашения СВПД и экономических реформ Роухани, начиная с 2013 года. Данные МВФ, Би-би-си, и другие оценки, показывают, что экономические реформы Роухани и Совместный всеобъемлющий план действий по ядерной сделке Ирана способствовали увеличению экспорта и возможностей по компенсации падения цен на нефть, которое имело место в период до подписания и вступления в силу СВПД.

На самом деле, статистика показывает со всей очевидностью, что СВПД смягчил последствия крупного экономического кризиса, однако санкции и американские политики по-прежнему создают для Ирана серьезные проблемы в некоторых областях международной банковской системы и торговли. МВФ рассматривает Иран в качестве одной из стран с наиболее диверсифицированной экономикой в Персидском заливе, однако он не прогнозирует значительного роста в результате использования других источников доходов Ирана, кроме углеводородов.

Иран имеет в два раза более высокий уровень инфляции, роста ВВП и статические показатели роста или падения текущего дохода на душу населения. Доходы домашних хозяйств резко снизилась с течением времени. По данным МВФ, Би-би-си, и другим оценкам экономического положения Ирана, граждане страны не испытывали  практически никакого реального увеличения доходов со времени исламской революции.

Инфляция, в среднем, более чем в два раза превышает темпы экономического роста, что уничтожает большинство денежных сбережений и создаёт огромные проблемы для инвестиций. Благоприятные оценки МВФ по инфляции в 10,2% сделаны на фоне роста реального ВВП на уровне 3,5%, а в будущем этот показатель составит не более 4.2% — в основном за счёт роста цен на нефть. Но на практике инфляция может быть существенно выше—12% или больше, а рост ВВП значительно ниже прогноза.

В Иране доходы на душу населения сильно отстают от большинства своих соседей. У Ирана есть веские причины для зависти в отношении  соседей в Бахрейне, Кувейте, Омане, Катаре, Саудовской Аравии и ОАЭ. Ситуации в Иране сопоставима только с Ираком и Йеменом.
Эксперты спорят по поводу необходимости использования текущего или номинального ВВП или ВВП по паритету покупательной способности — ППС, потому что ППС старается учитывать относительную стоимость жизни и темпы инфляции, а не только рыночный курс, который может исказить реальные различия в доходах. Проблема в том, что оценка ППС может быть сложно определяемой, но даже если она используется, Иран ну никак нельзя сравнить с соседями. Катар имеет семикратное превышение дохода на душу населения, ОАЭ в 3,8 раза, а Саудовская Аравия в 3 раза.

Иран плохо выглядит в плане бедности и среднего уровня доходов, и имеет серьезное снижение потребления продуктов питания на душу населения. Эксперты расходятся во мнениях по поводу того, какой уровень дохода использовать при определении бедности, но многие – если не большинство – иранцев, скорее всего, имеют экономические ожидания на уровне не менее $8 — $10 в день на человека, особенно в городских районах.
Если учесть, что эти цифры означают в итоге для населения, то можно констатировать, что иранский средний класс почти наверняка испытал  устойчивое снижение своих реальных доходов после революции, а также ухудшение в их экономическом положении по сравнению со своими соседями.

Уровень безработицы и экономической активности являются критическими проблемами Ирана. Безработицу чрезвычайно трудно оценить в развивающейся экономике, и, как правило, эти показатели серьезно занижаются. В отличие от иранских официальных оценок, Международная организация труда оценивает уровень безработицы в 11,7%-12.4%, а молодежной безработицы в 24,4%-26.7%. Безработица — как и все экономические показатели, по-разному оцениваются в зависимости от города, области, или профессии.

Также следует отметить, что в Иране очень низкий уровень участия женщин в трудовой деятельности, при этом в стране очень высокий уровень образовательных стандартов как для женщин, так и для молодых мужчин. Показатели безработицы в этой среде составляют – 30% среди молодых мужчин и около 50% среди молодых женщин. Это почти наверняка является одним из основных источников нынешних протестов, что усугубляется тем, что среди них много безработных выпускников.

Есть много и других экономических вопросов, которые, вероятно, вызывают беспокойство даже среди иранцев. В их числе государственное финансирование образования и услуг, а также тотальный уровень коррупции, Трансперенси Интернэшнл ставит Иран только на 131 место в мире по уровню противодействия  коррупции из 176 стран, которых он изучает. МВФ отмечает широкий спектр сбоев в работе правительства, а Центральный банк Ирана плохо выглядит по большинству показателей в сфере развития бизнес-возможностей.

Такие барьеры частному и крупному иранскому бизнесу должны стать основным источником волнений. Это особенно верно, если вспомнить, что помимо коррупции, плохого управления и злоупотреблений государственного сектора в сфере конкуренции, отдельные препятствия бизнесу создает КСИР.

Эти экономические проблемы способствуют отказу широкого круга образованных и богатых иранцев от поддержки власти, которые в противном случае могли бы стать опорой режима.

 Время расставит все на свои места

Нет определенности в оценках того, как будет дальше развиваться ситуация в Иране. Всплеск протестной активности и насилия в начале 2018 года – возможный индикатор того, что дальше будут еще более крупные и более серьезные протесты, а правительство Ирана может ошибаться больше полагаясь на репрессии, чем на реформы. Распространение акций протеста по всей широкой части страны и в менее «современных» и образованных частях  населения это важный показатель. В 1978 году подобная ситуация свидетельствовала об угрозе шахскому режиму.

Эти протесты не ухудшились до критического уровня в любом городе — и это тоже важнейший показатель. Политические беспорядки и революции зачастую связаны с репрессиями, авторитаризмом, и искусством управления. Многие из тех же негативных показателей, которые влияют на политическую систему Ирана и управление экономики могут десятилетиями протекать без угроз режиму. В то же время, они могут создавать базовое давление, а вследствие какого-либо незначительного события ситуация может выйти из-под контроля. Однако существуют исторические примеры, когда ситуация развивается по другому сценарию. Весьма вероятно, что иранский режим может решить свои проблемы, особенно если Роухани сможет выполнить свои обещания по проведению реформ и объединит свои усилия с  МВФ и Всемирным банком на решение насущных потребностей населения Ирана и либерализацию социальных ограничений.

Данные, представленные в этой статье показывают, что режим Ирана находится под серьезным политическим, социальным и экономическим давлением. Нет таких опросов, на которые можно было бы положиться при реальной оценке ситуации в стране. Введенные Ираном меры по ограничению работы социальных сетей оказывают благоприятное воздействие на устойчивость режима, однако провалы иранской экономической политики гораздо сильнее объединяют народ Ирана против режима, чем предполагалось ранее. В тоже время проблемы Ирана не кажутся столь серьезными, чтобы обязательно привести к взрывоопасной ситуации или политическим переменам, но они будут усугубляться, если режим продолжит фокусироваться на отрицание проблем и репрессиях вместо реформ.

Что касается политики Соединенных Штатов в отношении Ирана автор полагает, что здесь необходимо быть очень осторожным. Любой иностранный гражданин, который призывает к смене режима может спровоцировать прямо противоположный ответ. Любые попытки оказать давление на режим путем санкций, которые помимо воздействия на режим повлияют на народ Ирана, также могут спровоцировать такую же реакцию.

Аналогично, политика США и арабских стран по давлению на Иран более вероятно прибавят сторонников существующему режиму и объединят  иранцев против США и их партнеров. Любая форма фактически военного вмешательства почти наверняка сделают многое, чтобы сплотить иранский народ против этого вмешательства, любая попытка оккупировать Иран с целью установления США или арабскими странами подконтрольного режима в стране вызовут проблемы, которые будут казаться незначительными по сравнению с вторжением США в Ирак.

США, как и другие страны и международные организации могут, однако, подчеркнуть преимущества реформ. Любой такой план реформы будет заставлять режим использовать свои ограниченные ресурсы для поддержки экономики за счет силовиков и правящая элита, и введут «умеренных» силы  в руководство Ирана для привлечения иностранных инвестиций и технологий.

США и их региональным союзникам можно также предложить использовать экономические «пряники» и стимулы, а не «кнут» или санкции, так как после этого усилия иранской стороны сосредоточатся на экономике и потребностях иранского народа — вместо того, чтобы сосредоточиться на ядерном оружии, ракетах и асимметричной войне. Позитивные варианты переговоров могут иметь гораздо более положительный эффект и потенциально помочь исправить исторические противоречия и другие проблемы в СВПД.

12 марта, 2018

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ
ЗАРУБЕЖНЫЕ СМИ О КАСПИИ
Фото дня
Наши партнеры
Яндекс.Метрика
Перейти к верхней панели