В преддверии Пятого каспийского саммита, который пройдёт 12 августа в казахстанском городе Актау, отраслевой ресурс «Нефть Капитал» побеседовал с экспертами из прикаспийского субъекта РФ с самой большой береговой линией – Республики Дагестан. Портал «Каспийский вестник» знакомит своих читателей с наиболее интересными и содержательными фрагментами их высказываний.
Советник главы Дагестана доктор политических наук Ланда Камиль Газимагомедович считает, что планируемая к подписанию Конвенция будет иметь рамочный характер, но при этом её подписание будет огромным шагом вперёд.
«Из-за неопределенного статуса Каспия, прежде всего в вопросе, является ли он морем или озером, полноценная работа на нем для прикаспийских государств невозможна, хотя международные организации – всего их более 60 – на Каспии работают давно, – отмечает Ланда. – При большинстве крупных мировых водоемов, по которым проходят границы между государствами, существуют надгосударственные структуры, которые решают совместные вопросы, – например, Организация экономического развития Черного моря, Дунайская конвенция. Единственный крупный водоем мира, у которого такой структуры нет, – Каспий. Поэтому, помимо определения статуса Каспия, конвенция должна определить надгосударственный институт, который будет стараться урегулировать спорные вопросы – например, тот же раздел шельфовых месторождений нефти и газа. Такая структура создаст на Каспии противовес транснациональным корпорациям, которые сейчас сильнее, чем отдельные государства. Для них невыгодно определение статуса Каспия, и с этим был связан столь долгий период подготовки конвенции».
Дагестанский экономический обозреватель Андрей Меламедов поделился своим видением ситуации вокруг Махачкалинского международного транспортного порта.
В последние несколько лет порт столкнулся с проблемой выхода крупных грузоперевозчиков. Сначала из Махачкалинского морского торгового порта (ММТП) в Баку ушел ЛУКОЙЛ, а затем его примеру последовали туркменские и казахстанские компании. В итоге в 2017 году через Махачкалу был перевален всего 1 млн тонн нефти при стандартных объемах 4-4,5 млн тонн в последние несколько лет и потенциальной мощности 7,9 млн тонн в год.
В связи с постепенным разрешением проблем с французским правосудием у Сулеймана Керимова, с которым связан нынешний менеджмент махачкалинского порта, Андрей Меламедов предполагает, что ЛУКОЙЛ удастся уговорить вновь переваливать свою нефть через Махачкалу. Однако, как в итоге будет развиваться порт пока не ясно. При этом, не надо забывать об амбициозных планах строительства в Дагестане нового порта в рамках продвигаемого Министерством по делам Северного Кавказа проекта Каспийского хаба, опорной точки в рамках международного транспортного коридора «Север – Юг». Меламедов напоминает, что в данном проекте заинтересован первый заместитель министра транспорта Одес Байсултанов, ранее – глава правительства Чечни. Этот проект пережил смену руководства министерства и поэтому может стать серьёзным конкурентом для Махачкалы.
Бывший исполнительный директор Российско-Катарского делового совета, бизнес-консультант Шамиль Бено, как и Ланда К.Г. также считает, что Конвенция о правовом статусе Каспия окажется не более чем рамочной, поскольку у ее участников, по большому счету, нет стратегического видения того, чего они хотели бы добиться.
«Продуктивным этот документ может оказаться в том случае, если он впишется в китайский проект «Один пояс – один путь», – считает Бено. – Конечно, участники соглашения исходят из того, что проблемы Прикаспийского региона должны решаться только составляющими его странами, но если исходить из стоимости необходимых совместных проектов, их без китайского софинансирования реализовать, скорее всего, не получится, просто не хватит денег. Именно Китай может придать динамизм прикаспийскому сотрудничеству, которое имеет огромный потенциал. Но пока он почти не реализован и не востребован – по политическим обстоятельствам либо из-за отсутствия серьезных менеджеров».
Если говорить о российском Кавказе и Туркменистане, отмечает эксперт, то готовность к крупным проектам – в нефтегазовой отрасли, в транспортно-логистической сфере, в рыболовстве и т. д. – пока очень низкая, в приоритетах органов власти их нет. За принятой концепцией развития портов пока нет реальных денег. Непонятно, как будут дальше складываться отношения с Ираном. События на Ближнем Востоке развиваются очень динамично, это может отразиться на российско-иранском сотрудничестве.
«Крупные энергетические компании, такие как «Роснефть» и «Газпром», сейчас ориентированы главным образом на северные и восточные направления, их последние инвестиции об этом вполне определенно свидетельствуют, – добавил Бено. – Теоретически они могут инициировать шельфовые проекты на Каспии самостоятельно, но вряд ли потянут их без привлечения внешних инвесторов наподобие, опять же, китайских. Но Каспий – регион высокой конкуренции, совместное использование ресурсов будет непростым. Хотя, конечно, как минимум для Северного Кавказа придание экономического динамизма Каспию было бы очень полезно, и здесь многое зависит от лоббистского потенциала нового главы Дагестана Владимира Васильева».
Подписание конвенции не снимет все проблемы и споры пяти прикаспийских государств – слишком много их успели накопить, считает дагестанский экономист Маир Пашаев.
В регионе заявлены три конкурирующих за финансирование мегапроекта: российский транспортный коридор «Север – Юг», Транскаспийский газопровод из Туркменистана и Казахстана в Азербайджан и далее в Европу, а также инициатива Китая – мост через Каспий из Казахстана в Азербайджан. Что же касается увеличения добычи нефти российскими компаниями на Каспии, то сейчас, по мнению Пашаева, не самая благоприятная ситуация для новых инвестиций, к тому же у них пока есть альтернативные начатые проекты с более крупными месторождениями нефти и газа.
Единственным стопроцентно реальным российским мегапроектом в Каспийском регионе пока выступает начавшееся в апреле перебазирование Каспийской флотилии из Астрахани в дагестанский Каспийск. Начальный график передислокации был заявлен Минобороны прошлой осенью: первый этап строительства мест базирования кораблей будет завершен уже в 2019 году. В Дагестане рассчитывают, что эффект от этого ощутят не только военные. В перспективе перебазирование флотилии может создать тысячи рабочих мест, привести к возвращению в Дагестан русскоязычного населения как одного из главных факторов укрепления российской государственности на Кавказе и обеспечить приток высококвалифицированных специалистов, которые с закрытием объектов ВПК в республике после распада СССР были вынуждены переехать в другие города России в поисках работы по своей специальности, полагает Камиль Газимагомедович Ланда. Кроме того, Владимир Васильев уже заявил о планах создания в Дагестане судоремонтной базы и открытия филиала военно-морского училища им. Нахимова. Вопросы же, связанные с освоением дагестанского шельфа и перевалкой нефти через Махачкалу, похоже, будут решаться после того, как Васильев в сентябре будет избран главой Дагестана на постоянной основе.
Фото: 2gis.ru
Добавить комментарий