5 декабря 2017 года, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров объявил, что все ключевые вопросы, касающиеся правового статуса Каспийского моря были решены и что к встрече глав государств в Астане в 2018 году соответствующий договор будет готов. Однако менее оптимистичные заявления от других участников переговорного процесса, в частности Ирана, свидетельствуют, что оценка Лаврова была преждевременной. Однако если Россия и Иран, смогут урегулировать свои разногласия по разграничению Каспия, это будет иметь важные стратегические последствия не только для прибрежных государств, но и для всего Кавказа, Центральной Азии и Ближнего Востока.
Об этом и в целом о ситуации вокруг международно-правового разграничения пишет портал «Central Asia – Caucasus ANALYST» в статье «Конвенция о правовом статусе Каспийского моря готова?», автором которой является аналитик Стивен Бланк.
Ниже редакция портала «Casp-Geo» публикует перевод материала данной аналитической статьи:
Справка: Заявление Лаврова было сделано по итогам встречи министров иностранных дел стран Каспийского моря в Москве. Оно согласуется с российской политикой, которая перешла от двусторонних или трехсторонних соглашений к достижению общего консенсуса.
Однако позиции других сторон свидетельствуют, что оптимизм Лаврова был преждевременным. Министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров отметил, что некоторые вопросы ещё не решены, хотя он не перечислил какие именно. Официальные представители Казахстана и Туркменистана не делали каких-либо заявлений, что может свидетельствовать о том, что они не удовлетворены в полной мере. Более того, иранские дипломаты выступали против явно преждевременного заявления Лаврова. Высокопоставленный дипломат МИД ИРИ Ибрагим Рахимпур, в частности заявлял, что любое утверждение о том, что доля Ирана на Каспии определена считается «ложным и необоснованным замечанием, а также вводит в заблуждение общественное мнение».
Хотя иранские чиновники признают, что было несколько важных договоренностей на московской встрече, по их заявлениям, еще не все вопросы согласованы с другими четырьмя странами, а особенно с Азербайджаном и Туркменистаном, с которыми имеются разногласия по поводу раздела дна моря.
Позиция Азербайджана отражает оптимизм по поводу будущего разграничения Каспия. Заместитель министра иностранных дел Халаф Халафов заявлял, что пять сторон достигли соглашения по использованию модифицированной срединной линии для раздела морского дна, равно отстающей от их берегов, то есть на основе принципа, который Иран ранее отвергал.
Халафов также сообщал о достижении соглашения по поводу строительства подводных трубопроводов. С его слов, стороны сошлись во мнении, что решение этого вопроса будет находиться в компетенции только тех государства, по территории которых будет проходить трубопроводы, подразумевая, прежде всего, Туркменистан и Азербайджан, которые теперь возможно смогут построить Транскаспийский газопровод без получения разрешения от трех других государств. При этом ранее Москва и Тегеран настаивали на согласии всех пяти стран региона.
Однако возражения Ирана по поводу заявления Лаврова говорят о том, что вопросы строительства газопроводов и международно-правового разграничения не закрыты, как предполагает Баку. Иран по-прежнему выступает против той идеи, что подводные трубопроводы могут быть построены без его согласия. Таким образом, Иран уже сейчас вылили ушат холодной воды на оптимизм Азербайджана по поводу соглашения о правовом статусе Каспия и заявление Лаврова.
В тоже время продолжающееся молчание из Ашхабада и Астаны говорит о том, что юридические вопросы, даже если они постепенно решаются, на самом деле не являются камнем преткновения. Если Каспийское море обозначается в соответствии с международным правом, как озеро, то все пять прикаспийских государств могут в равной степени делить все ресурсы и доходы от этих ресурсов, а в отдельных случаях какое-либо государство может наложить вето на проекты других правительств, которые оно не одобряет. Такая ситуация отвечает интересам Ирана. С другой стороны, если стороны определят Каспий, как море, то каждое государство будет иметь территориальные воды и использовать эти ресурсы, как они считают нужным. Хотя это не обязательно решит вопрос принадлежности ресурсов в остальной части Каспийского моря, а также вопрос прокладки Транскаспийского газопровода, Определение Каспийского моря как моря отвечает интересам всех государств региона кроме Ирана, но это оставляет открытым вопрос о принадлежности ресурсов в остальной части моря.
Последствия: решение о признании Каспия озером или морем также имеет геоэкономические последствия. Определение его как моря позволяет дать ход строительству трубопроводов через Каспий из Туркмении и Казахстана в Азербайджан и далее в Европу. А это явно противоречит интересам России, Москва вряд ли согласится на такой исход. Вместо этого Москва пытается вынудить Туркменистан возобновить поставки газа через Россию в Европу, что выгодно России гораздо больше, чем Туркменистану. Но он находится в особенно сложном экономическом положении и не может принимать независимые решения.
Россия, видимо, добилась согласия всех стран рассматривать Каспий как море, что позволяет использовать собственную береговую линию без согласия других. Однако это противоречит цели Москвы не допустить строительства Транскаспийского трубопровода, а также позиции Ирана по демаркации морской акватории. Поэтому, если Москва и Тегеран смогли бы согласовать свои позиции, то они могли бы наложить вето на все попытки соседей проложить по дну Каспия трубопроводы, и пресечь попытки Туркменистана и Казахстана наладить поставки энергоносителей в Европу в обход России.
Достижение такого согласия будет означать готовность России и Ирана навязывать свои взгляды другим государствам и будет способствовать дальнейшему укреплению их всеобъемлющего стратегического партнерства. Уже ясно, что в дополнение к партнерству в Сирии и на Ближнем Востоке, двусторонним энергетическим сделкам и российским продажам оружия у России и Ирана сегодня есть реальная возможность запустить торговый коридор «Север-Юг» в Индию. С учетом того, что этот крупный инфраструктурный проект пройдет через Азербайджан, это будет способствовать гармонизации трехсторонних отношений и повысит восприимчивость Баку к российскому экономическому давлению.
Москва уже давно, хотя и безуспешно, пытается заставить Азербайджан вступить в Евразийский экономический союз. Трехсторонняя связь с Ираном и Азербайджаном будет дополнительно стимулировать такое давление и делать такую перспективу более реалистичной. Связи Азербайджана с Ираном, которые постоянно улучшаются с 2012 года, после получения Ираном альтернативного выхода на западные рынки через Азербайджан еще более укрепятся. Тем самым, следует ожидать усиления иранского влияния в Азербайджане. А если это действительно произойдёт, то это придаст значительный импульс к отвлечению Азербайджана от своей независимости во внешней политике и прозападных взглядов.
Еще одно последствие соглашения, если Москва и Тегеран смогут убедить другие прибрежные государства, заключается в том, что в регионе исключается присутствие иностранных военно-морских сил, причём не только в плане их развертывания, но и при продаже оружия и реализации обучающих программ. Действительно, министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил во всеуслышание после конференции министров иностранных дел, что все пять прикаспийских государств договорились о запрете доступа иностранных флотов на Каспий. Добавляет «вес» его заявлению и тот факт, что Иран явно намерен развернуть дополнить военные силы на Каспии. Тенденции по ограничению иностранного военного присутствия, безусловно, соответствуют интересам Москвы, и это еще одна точка соприкосновения российских и иранских интересов.
Если предположить, что Москва и Тегеран закрепят в договоре свое видение Каспийского моря, как закрытого водоёма, то стратегические последствия этого соглашения становятся ясными. Наряду с иранской базой и военными возможностями ИРИ в Каспийском регионе, большую военно-морскую базу в г. Каспийске строит Россия. За счёт этого, две ведущие региональные силы смогут полностью доминировать в военно-стратегическом плане в Прикаспии, а их возможности по нанесению дальних ракетных ударов за сотни миль позволяют обеспечить контроль над Кавказом, Средней Азией, Ближним Востоком, и в какой-то степени за Персидским заливом. Общими силами, Иран и Россия, по сути, закроют Кавказа от западного военного присутствия, а также смогут ограничить доступ Запада к Центральной Азии, за исключением присутствия США/НАТО в Афганистане, хотя это они и так пытаются это сделать за счёт поддержки талибов. Москва также смогла бы сдерживать риск возникновения военных конфликтов на Ближнем Востоке вплоть до Персидского залива. Учитывая имеющиеся в арсенале Ирана технологии, включая те, которые Тегеран получает из Северной Кореи, а также может разрабатывать самостоятельно, либо покупать у России, Исламская Республика также в состоянии проецировать свою военную силу на регион от Каспия до Персидского залива.
Выводы: Москва явно пытается форсировать события и подтолкнуть страны к скорейшему определению своих интересов, а также работает над расширением сотрудничества с Тегераном. Однако если Конвенция по Каспию будет подписана уже в 2018 году, это будет следствием не только постоянного давления России на эти государства и бесконечных поисков путей углубления сотрудничества с Ираном. Это также будет объясняться упорно стойким и близоруким стратегическом пренебрежением Запада регионом Кавказа и Центральной Азии. Такое пренебрежение никоим образом не обосновывается. Это во многом связано со стратегической невнимательностью к тому, что Москва и Тегеран продолжают успешно реализовывать свои интересы и продолжат это делать, по крайней мере, пока Запад не осознает свою ошибку.
Об авторе: Доктор Стивен Бланк — старший научный сотрудник американского совета по внешней политике. Он является автором многочисленных обзорных внешнеполитических статей, докладов и монографий, специально посвященных геополитике и геостратегии бывшего Советского Союза, России и Евразии. Бывший Стипендиат фонда Макартуров в Военном колледже сухопутных войск США.
О «Central Asia – Caucasus ANALYST»: данный портал является глобальным англоязычным интернет-журналом, специализирующимся на изучении современных проблем Центральной Азии и Кавказа. Его целевой аудиторией является правительственные, научные, журналистские и бизнес-круги. Действует под эгидой Программы исследований Центральной Азии, Кавказа и Шелкового пути и совместного научно-исследовательского и политического центра при Американском совете по внешней политике и Институте политики безопасности и развития.
Оригинал публикации см. по этой ссылке
Добавить комментарий